Укрощение злобных сердец
Само название заговора говорит, от чего он. Читайте заговор перед иконами, на воду, как вам самим захочется. Он очень сильный.
«Сажусь в сани,
крытыя бобрами и соболями, и куницами. Как лисицы и куницы, бобры и
соболи честны и величавы между панами и попами, между миром и селом, так
мой нарожденный сын был бы честен и величав между панами и попами,
между миром и селом. Еду на године, уж погоняет, а сам дюж, у панов и
судьев полон двор свиней, и я тех свиней переем. Суд судом, век веком!
Сею мак. Разыдутся все судьи, а те сидят, что меня едят. Меня не съедят;
у меня медвежий рот, волчьи губы, свиные зубы. Суд судом, век веком».
Кто мой мак будет подбирать, тот на меня будет суд давать. Спрячу я свой
мак в железную кадь, а брошу кадь в Окиан-море. Окиан-море не высыхает,
кади моей никто не вынимает, и маку моего никто не подбирает. Суд
судом, век веком! Замыкаю зубы и губы злым сердцем, а ключи бросаю в
Окиан-море, в свою железную кадь. Когда море высохнет, когда мак из кади
поедят, тогда мне не бывать. Суд судом, век веком!»
Само название заговора говорит, от чего он. Читайте заговор перед иконами, на воду, как вам самим захочется. Он очень сильный.
«Сажусь в сани,
крытыя бобрами и соболями, и куницами. Как лисицы и куницы, бобры и
соболи честны и величавы между панами и попами, между миром и селом, так
мой нарожденный сын был бы честен и величав между панами и попами,
между миром и селом. Еду на године, уж погоняет, а сам дюж, у панов и
судьев полон двор свиней, и я тех свиней переем. Суд судом, век веком!
Сею мак. Разыдутся все судьи, а те сидят, что меня едят. Меня не съедят;
у меня медвежий рот, волчьи губы, свиные зубы. Суд судом, век веком».
Кто мой мак будет подбирать, тот на меня будет суд давать. Спрячу я свой
мак в железную кадь, а брошу кадь в Окиан-море. Окиан-море не высыхает,
кади моей никто не вынимает, и маку моего никто не подбирает. Суд
судом, век веком! Замыкаю зубы и губы злым сердцем, а ключи бросаю в
Окиан-море, в свою железную кадь. Когда море высохнет, когда мак из кади
поедят, тогда мне не бывать. Суд судом, век веком!»