ЯЗЫК, КОТОРЫЙ ДОЛЖНО УПОТРЕБЛЯТЬ С ДУХАМИ
Высшая или низшая степень развития духов естественно указывает тон, которым должно говорить с ними. Очевидно, что чем духи возвышеннее, тем они имеют более права на наше уважение, внимание и покорность. Мы не должны оказывать им менее уважения, как оказали бы им при жизни, но только по другим причинам: на земле мы принимали бы в соображение их сан и значение в обществе, в мире же духов наше уважение относится только к их нравственному превосходству. Самое возвышение ставит их выше наших пустых льстивых форм. Не словами можно снискать их благосклонность, а искренностью чувств. Было бы смешно давать им титулы, которыми у нас привыкли отличать звания и которые при жизни могли льстить их тщеславию. Если они истинно Высшие Духи, то не только они не дорожат этими титулами, но им даже неприятно их слышать. Хорошая мысль для них приятнее самых лестных эпитетов. Если бы это было иначе, тогда они не были бы выше людей.
Дух одной почтенной духовной особы, человека добродетельного, который на земле был одним из начальников церкви и в точности исполнял закон Иисуса, однажды отвечал вызывавшему его и назвавшему его владыкою: "Ты должен был бы сказать, по крайней мере, "бывший владыка", потому что здесь нет владыки, кроме Бога. Знай, что я вижу таких, которые на земле преклоняли передо мной колена, а здесь я сам пред ними преклоняюсь."
Ответ, о котором многим из нас следует поразмыслить. Мы берём с собой в тот мир только наши моральные приобретения. (Асгарта).
"Человеку ничто не достаётся без труда в этой жизни, и что бы мы ни приобрели, какими бы трудами ни приобретали, всё приходится оставлять здесь. Так как же может он лениться потрудиться ради мудрости, этой величайшей драгоценности, добрые плоды которой последуют за ним и в будущую жизнь?!" Эразм Роттердамский. (Примеч.- Йог Раманантата).
Что же касается до низших духов, то их характер определяет тон, которым следует говорить с ними. В числе их есть такие, которые хотя безвредны и даже благосклонны, но легкомысленны, несведущи, ветрены. Обходиться с ними словно с духами серьёзными, как многие это делают, было бы точно так же неуместно, как преклоняться перед учеником или перед ослом, наряженным в докторский колпак. Вольное обращение с ними не будет неуместным, и они нисколько не обижаются им, а, напротив, поддаются ему охотно.
В числе низших духов есть духи несчастные. Каковы бы ни были проступки, искупляемые ими, их страдания требуют нашего сочувствия, тем более что никто из нас не может похвастаться, чтобы мог избегнуть слов Иисуса: "Кто из вас без греха, пусть тот первый бросит в неё камень."
Благосклонность, которую мы оказываем, облегчает их. За неимением симпатии они должны найти в нас снисхождение, которое мы желаем, чтобы другие оказывали нам.
Духи, которые выказывают низкую степень развития цинизмом языка своего, ложью, подлостью чувств, коварством советов, поистине менее достойны нашего участия, нежели те, слова которых обнаруживают раскаяние. Но мы должны по крайней мере сожалеть о них, как сожалеем о самых величайших преступниках, и лучшее средство заставить их замолчать - это показать им наше превосходство над ними. Они вступают в борьбу с теми только, которых им нечего бояться; потому что развратные духи видят повелителей своих в добродетельных людях, точно так же как и в Высших Духах.
Одним словом, было бы столь же непочтительно обходиться с Высшими Духами как с равными себе, сколько смешно оказывать одинаковое уважение всем духам без разбора. Будем уважать тех, которые этого заслуживают, будем признательны тем, которые покровительствуют и помогают нам. Относительно же всех других будем благосклонны, в чём со временем и сами можем нуждаться. Проникая в бестелесный мир, мы учимся познавать его, и это знание должно руководить нами в сношениях с теми, которые в нём обитают. Древние в своём неведении воздвигали им алтари. Для нас это только существа более или менее совершенные, и мы никому не воздвигаем алтарей, кроме Бога.
Высшая или низшая степень развития духов естественно указывает тон, которым должно говорить с ними. Очевидно, что чем духи возвышеннее, тем они имеют более права на наше уважение, внимание и покорность. Мы не должны оказывать им менее уважения, как оказали бы им при жизни, но только по другим причинам: на земле мы принимали бы в соображение их сан и значение в обществе, в мире же духов наше уважение относится только к их нравственному превосходству. Самое возвышение ставит их выше наших пустых льстивых форм. Не словами можно снискать их благосклонность, а искренностью чувств. Было бы смешно давать им титулы, которыми у нас привыкли отличать звания и которые при жизни могли льстить их тщеславию. Если они истинно Высшие Духи, то не только они не дорожат этими титулами, но им даже неприятно их слышать. Хорошая мысль для них приятнее самых лестных эпитетов. Если бы это было иначе, тогда они не были бы выше людей.
Дух одной почтенной духовной особы, человека добродетельного, который на земле был одним из начальников церкви и в точности исполнял закон Иисуса, однажды отвечал вызывавшему его и назвавшему его владыкою: "Ты должен был бы сказать, по крайней мере, "бывший владыка", потому что здесь нет владыки, кроме Бога. Знай, что я вижу таких, которые на земле преклоняли передо мной колена, а здесь я сам пред ними преклоняюсь."
Ответ, о котором многим из нас следует поразмыслить. Мы берём с собой в тот мир только наши моральные приобретения. (Асгарта).
"Человеку ничто не достаётся без труда в этой жизни, и что бы мы ни приобрели, какими бы трудами ни приобретали, всё приходится оставлять здесь. Так как же может он лениться потрудиться ради мудрости, этой величайшей драгоценности, добрые плоды которой последуют за ним и в будущую жизнь?!" Эразм Роттердамский. (Примеч.- Йог Раманантата).
Что же касается до низших духов, то их характер определяет тон, которым следует говорить с ними. В числе их есть такие, которые хотя безвредны и даже благосклонны, но легкомысленны, несведущи, ветрены. Обходиться с ними словно с духами серьёзными, как многие это делают, было бы точно так же неуместно, как преклоняться перед учеником или перед ослом, наряженным в докторский колпак. Вольное обращение с ними не будет неуместным, и они нисколько не обижаются им, а, напротив, поддаются ему охотно.
В числе низших духов есть духи несчастные. Каковы бы ни были проступки, искупляемые ими, их страдания требуют нашего сочувствия, тем более что никто из нас не может похвастаться, чтобы мог избегнуть слов Иисуса: "Кто из вас без греха, пусть тот первый бросит в неё камень."
Благосклонность, которую мы оказываем, облегчает их. За неимением симпатии они должны найти в нас снисхождение, которое мы желаем, чтобы другие оказывали нам.
Духи, которые выказывают низкую степень развития цинизмом языка своего, ложью, подлостью чувств, коварством советов, поистине менее достойны нашего участия, нежели те, слова которых обнаруживают раскаяние. Но мы должны по крайней мере сожалеть о них, как сожалеем о самых величайших преступниках, и лучшее средство заставить их замолчать - это показать им наше превосходство над ними. Они вступают в борьбу с теми только, которых им нечего бояться; потому что развратные духи видят повелителей своих в добродетельных людях, точно так же как и в Высших Духах.
Одним словом, было бы столь же непочтительно обходиться с Высшими Духами как с равными себе, сколько смешно оказывать одинаковое уважение всем духам без разбора. Будем уважать тех, которые этого заслуживают, будем признательны тем, которые покровительствуют и помогают нам. Относительно же всех других будем благосклонны, в чём со временем и сами можем нуждаться. Проникая в бестелесный мир, мы учимся познавать его, и это знание должно руководить нами в сношениях с теми, которые в нём обитают. Древние в своём неведении воздвигали им алтари. Для нас это только существа более или менее совершенные, и мы никому не воздвигаем алтарей, кроме Бога.